Отмеченная Тиллерсоном деятельность Ирана включает в себя поддержку ХАМАС против Израиля, поддержку Хезболлы для помощи Асаду в Сирии, поддержку Хуситов «против законного правительства Йемена». Совместный всеобъемлющий план действий в отношении иранской ядерной программы США однозначно назвали провалившимся. Неназванной осталась разве что активность Ирана в нефтяном секторе и его позиции в Ираке – тренировка и руководство иракским ополчением, которое остановило наступление ИГИЛ на Багдад в 2015, а ныне участвует в осаде Мосула. Хотя и эти и многие другие аспекты, по-видимому, подразумеваются под тем, что Иран «подрывает интересы США в Сирии, Йемене, Ираке, Ливане [и Израиле]».

Масштаб подобной негативной маркировки трудно переоценить. Дело в том, что в отличие от той же Северной Кореи, другого «плохо парня» мировой политики, Иран имеет достаточно прочные позиции в обширном регионе от Леванта до Центральной Азии. А в центре этого пространства, т.е. в регионе от Сирии до устья Персидского залива, Иран обладает большим количеством реальных рычагов влияния на ситуацию – от моральной и политической поддержки шиитского населения самого разного толка до банального «вооруженного увещевания», в том числе и в виде баллистических ракет средней дальности «Шахаб».

Учитывая это, вести с Ираном переговоры и привлекать его к многосторонним форматам – хорошая стратегия уже потому что она инклюзивна, а не эксклюзивна.

К налаживанию отношений с Ираном подталкивают и экономические мотивы – при верном подходе ИРИ является почти бездонной бочкой для прибыльных инвестиций. Европейцы, которые прощупывали почву в этом направлении со второй половины 2016 года, теперь поставлены перед непростым внешним ограничением – мировая сверхдержава и финансовый центр мира маркировали Иран как «ведущий мировой спонсор терроризма» и «угрозу США, региону и миру».

Разумеется, учитывать заявленную Тиллерсоном позицию необходимо и России, которая с Ираном активно взаимодействует, в том числе по линии тех самых «ядерных амбиций». Пусть в экономической сфере по разным причинам прогресс идет медленно и словно неуверенно, без должного запала, то в политическом отношении Россия и Иран на данный момент – тактические союзники. Отказываться от сотрудничества с Ираном России не следует ни в свете текущей региональной стратегии, ни в части долгосрочной внешнеполитической стратегии государства. Теперь эти стратегически необходимые связи станут еще одним препятствием на пути любой возможной «разрядки» с США. Дверь, кажется, закрылась еще сильней, и США если еще не повесили замок, то явно чем-то ее подперли со своей стороны.

Стоит отметить и еще один нюанс, связанный исключительно с временем, когда Тиллерсон делает данное заявление. Уж не хотят ли США повлиять на процесс выборов в Иране? Вопрос, конечно, риторический.

В ходе выборной компании в Иране, конечно же, будут звучать критические доводы в духе «смотрите, нас считают злом», но совершенно фантастично будет рассчитывать на то, что кто-либо из иранских политиков возьмет на вооружение необходимость втиснуться в прокрустово ложе исключительно американских ожиданий.

Стремясь, возможно, более четко определить свою собственную позицию в очевидно монохромном ключе, США ставят других перед необходимостью словами и делом встать по ту или по другую сторону разграничительной линии. Сложно сказать, какой именно цели стремится достичь администрация Трампа, но более понятной ситуация явно не становится, а ставки любой инициативы вновь повышаются. 

Материал подготовлен в сотрудничестве с Информационно-аналитическим агентством "Внешнеполитическая Экспертиза".