Так, обращают на себя внимание недавние заявления  одного из критиков действующей мировой финансовой системы лауреата Нобелевской премии по экономике за 2001 год Джозефа Стиглица (Joseph Stiglitz), который высказался не только за возможность, но и необходимость перехода таких стран как США к  цифровой валюте. А ведь ранее Стиглиц не поддерживал идею отказа от наличных денег.  Продолжил свой двадцатилетний поход против наличных денег как одного из главных источников для подпитки  подпольной экономики и профессор Гарвардского университета Кенеттт Рогофф (Kenneth Rogoff). Он настаивает на необходимости  немедленно избавиться от купюр крупного достоинства не только в США, но и во всех крупных странах мира.

     Как будто в поддержку аргументации американского экономиста индийский премьер-министр  Нарендра Моди (Narendra Nodi) организовал в конце 2016 года операцию по изъятию крупных купюр из денежного обращения страны. Сумма изъятых денег составила 86% всех наличных денег в обращении. Возможно, следующей станет Европа – Европейская Комиссия уже выдвинула предложение по созданию правовой базы для резкого сужения возможностей наличного обращения. Старается не отставать и Россия. В последние месяцы в правительственных кругах постоянно муссируется тема введения ограничений на расчеты наличными за крупные покупки.

     И здесь уже никто не вспоминает о том, что общество без наличных денег – это общество тотального контроля со стороны банков, что резко контрастирует с ценностями западной цивилизации. Забываются или, по крайней мере, отодвигаются на задний план соображения о необходимости сохранения обращения наличных денег для поддержания механизма функционирования рыночной экономики, без чего нельзя приступить к  болезненному, но все же оздоровлению американской кредитно-денежной системы.

     По всей видимости, денежная система США уже приближается к той красной черте, за пределами которой возможен  самый настоящий обвал, причем этот обвал может быть вызван всего лишь небольшим толчком, спровоцированным обострением кризиса доверия. Таким образом, речь идет не об оздоровлении, а о выборе между обвалом и сохранением пусть нездоровой, но все же функционирующей системы.  В то же время «хрупкость» системы,  связанная, в первую очередь,   с невероятным уровнем закредитованности всей американской экономики, ставит под сомнение возможность  использования в ближайшем будущем инструмента «количественного смягчения», тогда как администрация Трампа намеревается наращивать государственные расходы по целому ряду направлений.  В этих условиях  требуется тотальный контроль  за всеми операциями  и, прежде всего, за операциями  с наличностью, которые при определенных условиях и смогут создать толчок, обрушающий всю систему. Кроме того, тотальный контроль может позволить увеличить и собираемость налогов в США.

     Что касается денежной реформы в Индии, то ее можно рассматривать не только как попытку индийского руководства нанести удар по нелегальному бизнесу и повысить собираемость налогов, но и как своеобразную репетицию проведения подобных реформ в отношении доллара. Репетиция удалась, но в результате был нанесен серьезный удар по мелкому и среднему бизнесу страны, ее неформальной экономике, обеспечивающей выживание значительной части населения страны. Не следует также и забывать, что изъятие наличных в Индии, являющейся вторым в мире после Китая потребителем  золота,  обусловило и снятие излишнего напряжения  с рынка физического золота, что сыграло в пользу укрепления доверия к доллару. За Индией должен последовать Евросоюз, который попробует одновременно с ужатием наличного обращения провести переформатирование всей своей денежной системы и – что не менее важно  -  поделиться приобретенным опытом   с американским руководством с тем, чтобы последнее могло окончательно определиться с контурами денежной реформы.