Однако, несмотря на оптимистичные заявления сторон о потенциальной успешности реализации проекта, который должен обеспечить поставки голубого топлива, как на внутренний рынок Турции, так и в приграничные с Турцией страны ЕС, остается ряд факторов, которые могут усложнить реализацию этого перспективного проекта.

Во-первых, осложняет ситуацию позиция ЕС, руководство которого негативно оценивает возможность увеличения зависимости от российских поставок «голубого топлива». Дело в том, что газ, который в перспективе будет поставляться Россией к границе Евросоюза, по своей себестоимости дешевле, чем газ из Каспийского региона. Следовательно, рентабельность проекта ЕС «Южный коридор», который должен напрямую связать газовый рынок Союза с крупнейшими мировыми запасами газа Каспийского и Ближневосточного бассейнов, может быть поставлена под сомнение.

Кроме того, проектная мощность «Южного коридора», вопреки первоначальным прогнозам, составит всего 16 млрд. кубометров, при том условии, что только 10 млрд. кубометров из общего объема будет поставлено в Европу. Причиной такой негативной перспективы для ЕС является тот факт, что Туркмения, подтвержденные запасы природного газа которой по последним данным оцениваются в 17,5 трлн кубометров, не смогла договориться с Азербайджаном о строительстве соединительного «Транскаспийского газопровода», и уже начала экспорт своего природного газа в Китай. Следовательно, в отличие от «Южного коридора», предполагаемая мощность двух планируемых веток газопровода «Турецкий поток» достигнет 30 млрд кубометров в год, из которых на внутренний турецкий рынок будет поставляться 15,75 млрд кубометров. Остальная мощность, в случае успешной реализации проекта, может быть направлена на европейских потребителей. Следовательно, даже в текущем урезанном варианте потенциальная мощность нитки газопровода «Турецкий поток», которая будет ориентирована на европейских потребителей, превышает аналогичный показатель проекта «Южный коридор».

Помимо этого, Евросоюз опасается, что благодаря строительству «Северного потока-2» и «Турецкого потока», Россия может прекратить поставки природного газа европейским поставщикам через ГТС Украины. Руководству ЕС, безусловно, выгодно, чтобы транзитный статус Украины сохранялся, так как такая перспектива дает ЕС рычаг давления на Россию. Кроме того, в случае переориентации Россией объемов украинского транзита на альтернативные маршруты, «головная боль» газоснабжения Украины, и, следовательно, интеграции ее в единый европейский энергетический рынок, может перейти на ЕС, так как Россия при подобном сценарии развития событий, в свою очередь, получит рычаг политического давления на Украину. Данные опасения со стороны Евросоюза не безосновательны. В конце 2019 года истекает контракт по транзиту природного газа через территорию Украины, продление которого, по мнению министра энергетики РФ Александра Новака, несет большие риски для России. Кроме того, именно на 2019 год запланировано введение в эксплуатацию газопровода «Северный поток-2» и первой ветки «Турецкого потока». Исходя из этого, перспектива продления контракта по транзиту газа между Россией и Украиной при прочих равных условиях вызывает сомнение.         

Во-вторых, первоначально заявленный план по строительству газопровода  значительно отличается от текущего. Изначально в 2014 году предполагалось строительство до конца 2019 года четырех ниток общей мощностью 63 млрд кубометров газа в год. Труба должна была быть проложена по дну Черного моря в направлении европейской части Турции, далее по суше 180 км до турецко-греческой границы. Однако через некоторое время план по строительству четырех ниток газопровода был скорректирован до двух: одна направленная на внутренний рынок Турции, другая на европейских потребителей. В настоящий момент после возобновления переговоров речь идет только о строительстве одной нитки газопровода, ориентированной на турецкий рынок. При этом строительство второй нитки газопровода, по словам российского министра энергетики А. Новака, в настоящий момент не стоит на повестке дня. Дальнейшее расширение газопровода зависит от позиции ЕС и юго-восточных стран-членов Союза.

Действительно, отношение Евросоюза к строительству газопровода «Турецкий поток» носит отрицательный характер, ввиду выше указанных причин. Следовательно, пока Россия не получит внятных гарантий от Союза, что поставки газа по данному газопроводу будут востребованы со стороны европейских потребителей, строительство второй нитки не начнется. Печальный опыт взаимодействия России с Евросоюзом в контексте реализации проекта «Южный поток» заставит руководство «Газпрома» действовать более осмотрительно. Однако на этот раз Евросоюз не сможет уповать на нормы Третьего энергопакета, так как инфраструктура «Турецкого потока» в случае его реализации в направлении европейских потребителей не будет проходить по территории Евросоюза, следовательно, у «Газпрома» не будет обязательства соблюдать энергетическое законодательство Союза. Если рассматривать позицию юго-восточных государств-членов Евросоюза, то здесь не все однозначно. С одной стороны, Словакия рассматривает газопровод «Турецкий поток» в качестве ресурсной базы для будущей газотранспортной системы «Восточное кольцо», меморандум о строительстве которой недавно был подписан между Словакией и Болгарией. С другой стороны, на расширение российского газопровода рассчитывают Греция и Италия. Согласно этому проекту на греко-турецкой границе «Турецкий поток» должен быть подключен к газопроводу-интерконектеру «Посейдон», меморандум о строительстве которого был подписан в феврале 2016 года между Россией, Италией и Грецией в Риме. Кроме того, следует отметить недавнее заявление главы МИД Турции Мевлюта Чавушоглу, который заявил, что руководство Турции планирует интеграцию «Турецкого потока» и «Трансанатолийского газопровода», входящего в систему газопроводов «Южный коридор». Данное решение сулит всестороннюю выгоду, как для России, так и ЕС с Турцией. Россия получит возможность поставлять газ европейским потребителям, не нарушая при этом европейское энергетическое законодательство, Турция обретет ключевую роль в деле транзита природного газа в ЕС, а Евросоюз, в свою очередь, сможет увеличить производительность «Южного коридора» в перспективе до 30 млрд кубометров за счет российского газа. Тем не менее, у этого турецкого предложения есть свои противники. В частности, руководство Евросоюза, очевидно, не хочет попадать в большую зависимость от Турции в плане транзита природного газа, учитывая текущие натянутые отношения между ними. Кроме того, следует отметить позицию Болгарии, которая недавно признала, что готова возобновить с Россией проект «Южный поток». Решительный настрой Болгарии нашел поддержку и в руководстве Евросоюза. Так, председатель Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер, по словам которого «Еврокомиссия не будет возражать, если новая сеть по поставке газа из России будет подключена к газораспределительному центру «Балкан»». Такая позиция ЕС, очевидно, продиктована потенциальным усилением транзитного статуса Турции, что не соответствует интересам энергетической безопасности Союза.

В-третьих, на реализации проекта «Турецкий поток» может сказаться кризис доверия в отношения между Россией и Турцией. Действительно, несмотря на последние заявления, что «российско-турецкие отношения выходят на докризисный уровень», не стоит забывать о том, что в 2006 году Турция и Россия уже стояли на пороге заключения соглашения по строительству подобного газопровода под названием «Голубой поток-2». Одна магистраль этого газопровода должна была пролегать на юг Турции, а затем к Израилю, другая же на запад к европейским потребителям. Тем не менее, данный проект провалился из-за изменившейся позиции Турции. Дело в том, что в 2005 году начались переговоры по вступлению Турции в Евросоюз и, дабы не обострять отношения с руководством Союза, в планах которого было строительство газопровода «Набукко», Турция отказалась от реализации российского проекта. Не способствуют укреплению доверия и расходящиеся позиции России и Турции по сирийскому вопросу и  нагорно-карабахскому урегулированию. Тем не менее, несмотря кризис доверия, в настоящий момент, именно Турция представляется для России наиболее оптимальным партнером в вопросе ликвидации зависимости от транзитного потенциала Украины. Это объясняется тем, что России легче договариваться со страной, на принятия решений которой не оказывает прямого влияния Европейский Союз.

В заключении можно отметить, что в настоящий момент вопрос о реализации проекта «Турецкий поток» в целом, и о строительстве второй нитки газопровода, ориентированной на европейских потребителей, лежит в политической плоскости. В таких условиях, позиция России представляется выигрышной. Это преимущество обеспечивают сразу несколько переменных. Во-первых, Россия имеет разные варианты по сдаче газа европейским поставщикам, во-вторых, на лицо наличие противоречий между Турцией и ЕС, которые могут сыграть на руку российскому руководству. Тем не менее, не стоит при этом не принимать во внимание негативную реакцию ЕС на потенциальное увеличение зависимости от поставок российского газа и нежелание лишаться рычага давления на Россию в лице транзитного потенциала Украины.